Записки провинциала. Фельетоны, рассказы, очерки - Страница 52

Закинули оборотистые дяди на пузырь веревочку и сцапали пузырище. Любили дяди цапать. Этим и промышляли.

Тут набежали дядины родственники. Прямо, значит, трест образовался. Потому родственников – тьма. Отменили рукопожатия и стали корзину прилаживать. Это заместо общей канцелярии.

Ссуду получили под воздушное учреждение. Договоры подписали с госпредприятием.

– Душистые, – говорят, – ароматичные облаки поставлять, – говорят, – будем! По себестоимости!

Появились тети, которые по 8‐му разряду сетки. Стали дяди авансы брать.

– Мы, – говорят, – сгущенное солнце в баночках, как бы вроде ваксы, поставлять будем. Тоже и запахом торговлю откроем.

Не дяди были – жохи!

А шар все растет. И штаты крепнут. Тут тебе и юстиция, тут тебе и милиция, как еще Чехов говорил, Антуан Павлович.

Представительства завелись. Туманом торгуют. А дядя кассир и здесь не подкачал. Раздобыл парашют и – смылся, утопая в сиянье голубого дня. Обычное дело.

Да и всему делу конец обычный был. Напоролся шарик на злую колючку и лопнул.

И горько заплакал мальчик Ваня.

...

Муж-общественник

В комнате царил полумрак. Нежно гудел примус, бросая трепетный свет на Марью Васильевну и мужа ее Костю.

– Как быстро летит время, – мечтательно сказала Марья Васильевна, – завтра исполнится четыре года со времени нашей свадьбы, а кажется, поженились мы только вчера.

Костя тяжело вздохнул.

– Помнишь, – продолжала Марья Васильевна, – как мы познакомились? Это было летом 1922 года… Мы сидели на бульваре… Цветущие липы распространяли опьяняющий аромат… Ты подошел ко мне…

– Верно, – подтвердил Костя, – я подошел к тебе ровно в 19 часов 8 минут и 22 секунды…

– Как ты отчетливо помнишь даже такие мелкие подробности!

– Как же, как же! Я тогда был членом лиги «Время»… Хронометражем интересовался… На заседания вовремя приходил… У меня тогда над кроватью портрет Керженцева висел…

– А помнишь, как мы ехали в загс?.. Позволь, позволь… Когда же это было?

– Когда?.. Ах да… Весною 1923 года… Тогда еще эти самые «ножницы» в ходу были. Помню, как вчера…

Марья Васильевна, под наплывом милых сердцу воспоминаний, стыдливо улыбнулась и покраснела.

– А помнишь, – прошептала она, – какой дивный месяц мы провели, совершая путешествие по Волге?.. Ты еще почему‐то высчитывал, сколько шагов от нашей каюты до капитанского мостика…

– А как же! Ведь я тогда увлекался НОТом… Брошюрку на эту тему написал… Где всё это теперь?

Марья Васильевна сняла с примуса кофейник и, разливая кофе, снова предалась приятным воспоминаниям:

– А наша первая поездка на дачу?

– Да, да… Лицом к деревне… Помню, как же…

– А первую нашу ссору помнишь? Нельзя же было так ссориться из‐за каких‐то недожаренных котлет…

– Но, матушка!.. В то время, когда я боролся за качество, я должен был и в своей частной обстано…

– Да, да. За последнее время ты сильно переменился. Твои привычки изменялись с каждым месяцем!.. Помнишь, как совсем еще недавно ты почему‐то прятал деньги под матрац и заставлял меня пить чай вприкуску… —

Ничего не поделаешь! Тогда, милая, начиналась кампания за режим экономии…

Кофе был выпит. На лице супругов застыло вызванное радужными воспоминаниями выражение приятности.

– Ну, миленький, – кокетливо спросила Марья Васильевна, – что же ты подаришь своей маленькой женушке завтра, в день нашего семейного юбилея? Ты, помнится, обещал мне весеннее пальто?

Костя заездил на стуле и угрюмо буркнул:

– Подождем, дорогая, снижения цен.

Марья Васильевна мгновенно вспыхнула, трахнула своего муженька кофейником по голове и истерически воскликнула:

– Ты даешь мне несбыточные обещания!

Начиналась грандиозная драка в общедомовом масштабе…

...

Банкир-бузотер

В летнем саду железнодорожников ст. Курск, в Ямской слободе, громкоговоритель расположен под экраном и работает во время демонстрации кинокартины. Получается чепуха.
Рабкор И. М. Лучкин

– Товарищи! Занимайте места согласно купленного билета!

Товарищи занимают места согласно купленного билета. На экране прыгает зеленая надпись:

ЖЕРТВА ПАМПАСОВ,

ИЛИ

ТРИ ЛЮБОВНИЦЫ БАНКИРА

В 8 ЧАСТЯХ

2000 МЕТРОВ

Зал чрезвычайно доволен и радостным хором гремит:

– В восьми частях! Две тысячи метров!.. Ого!..

Между тем действие разворачивается со сказочной быстротой. Ненасытные любовницы безостановочно и безоговорочно шлют свои воздушные поцелуи акуле-банкиру Смиту.

В это время громкоговоритель грозно мычит на всю Ямскую слободу:

– Алло! Алло! Алло! Говорит Москва на волне тысяча пятьдесят метров! Слушайте лекцию агронома Удобрягина о пользе рогатого скота в домашнем хозяйстве.

Нежный тенорок агро-Удобрягина наглядно иллюстрирует проделки хитрого банкира:

БАНКИР И ТРИ ЛЮБОВНИЦЫ

– Заболевание рогатого скота чумой наблюда…

Банкир (на вид здоровый дядя) беззаботно играет в карты, не зная, что на него надвигается страшная болезнь.

БАНКИР В КАРТОЧНОМ КЛУБЕ. ИГРАЕТ. ПЬЕТ ВИНО

– …приносят также молоко, которое особенно полезно детям… Особенно породистые…

Спасаясь от трех любовниц, неунывающая акула-банкир уезжает в пампасы на океанском пароходе.

УДАЛЯЮЩИЙСЯ ПАРОХОД

– Что же касается баранов, – заговаривает зубы агроУдобрягин, – то таковые передвигаются стадами…

После ряда замысловатых приключений напроказивший банкир попадает в лапы свирепых тигров.