Записки провинциала. Фельетоны, рассказы, очерки - Страница 29

К оглавлению

– Звери-большевики меня разорили! – вопила уводимая мадам. – Револьвера купить не на что!

Прежде чем ее выслали из Германии, она успела написать т. Красину записочку с просьбой о выдаче ста марок.

– На револьвер просит! – вздохнул полпред. – Фу! Надоела до отвращения.

Последняя встреча полпреда с уважаемой террористкой состоялась в Риме, куда по делам приехал т. Красин.

То есть встречи не было.

Встреча не состоялась по техническим условиям.

Толпа темпераментных итальянцев толпилась у вагона Красина. Диксон среди встречающих не было.

Мадам стояла у самого здания вокзала и жалобно скулила:

– Подайте монетку бедной убийце большевистского тирана. Подайте на построение перронного билета. Подайте сиротиночке. Не пускают сиротиночку на перрон без билета. Из-за пятака не может состояться убийство тирана. Подайте.

Носатые итальянцы насмешливо улыбались и проходили мимо, не останавливаясь.

...

Снег на голову

Бытовая картинка

...

Бывает и такой снег на голову, что болит у рабочего зуб.

Ветром надуло. А может быть, просто испортился.

Не стану хвалиться, но боль держалась такая, будто мне петухи десну клюют. Так что в голове шум и невыносимое кукареку.

Про девицу в амбулаторной приемной я ничего не говорю.

Есть там такая, в малиновой кофте. Она записки пишет. Пусть пишет. А у меня зуб. Мне рвать надо. Я прямо в кабинет.

Сижу я в кабинете, уже закрыл глаза и навеки простился с семейством. А врач вдруг кладет орудие – клещи на полку и говорит:

– Напрасно вы рот открыли. Закройте. Я вам ничего драть не могу.

– Почему?

– Больных мало.

– Как мало? А я ж кто такой? Меня вам мало?

Оглядываюсь и вижу, что сижу на какой‐то чепухе. Не зубное кресло, а просто стул, обыкновенный кусок дерева.

– Тут нужен специально больной, чтобы держал его за спинку.

– Пусть, – говорю, – малиновая девица держит.

– Невозможно. Она у нас нервная и от одного вашего вида может в истерику впасть.

Сижу. Но тут пришел один, пломба у него, слава тебе, вывалилась.

Он хватает стул и держит его изо всей силы. Я открыл рот и кричу:

– Дергайте!

– Чего вы кричите? – изумляется врач. – Ничего я драть не могу. Мне еще один больной нужен.

– Зачем? – спрашиваю я. – Зачем вы меня мучите? У меня во рту вместо зуба пожар!

– А кто лампу будет держать? – спрашивает хладнокровный врач. – Нет у нас правильного зубного кресла и – никаких гвоздей.

Наконец приходит еще один парень с побитыми зубами.

Он светит, врач дерет, малиновая девица от моих криков катается на полу, а парень с пломбой пыхтит и держится за стул, как утопленник.

Выдрали…

Бывает же такой снег на голову, что у рабочего болит зуб!

...

Политграмота плюс корова

На последнем цеховом собрании в Чертково Ю.‐В. после читки политграмоты были разыграны сапоги. На следующей читке будут разыграны часы и серьги одного из телеграфистов.
Рабкор

1

Лектор приятно поразился и почувствовал даже волнение в крови – на политграмоту навалило множество людей.

Правда, в зале с рук на руки перепархивала чья‐то в лоск начищенная пара сапог.

– Товарищи! – начал лектор. – Сегодня нам надо разобрать вопрос о том, что же такое, в сущности, капиталистический строй.

– Хром! – хватающим за душу голосом сказали в углу. – Не видно разве!

В ответ на такое ошеломляющее заявление из середины зала поднялся член союза телеграфист Феодулий и едко заявил:

– Прошу сапог моих не порочить, бо они шевровые, причем цена выигрышного билета только 20 копеек, прошу взявших билет в кредит немедленно внести деньги.

Кое-как Феодулия усадили.

Лекция продолжалась, хотя лектор говорил уже не так бойко.

2

Следующая читка политграмоты носила уже более игривый характер.

По залу летали не сапоги, а золотые серьги. Разыгрывал член союза Кишкин-Кошкин.

На живую руку организованная ударная двойка, под тихий вой лектора о наемном труде, тут же распространяла оставшиеся билеты.

У лекторского стола, связанный по всем четырем ногам, лежал совершенно юный баран.

Он тоже разыгрывался.

Когда читка докатилась до основных противоречий капиталистического строя, к лектору подошел бараний хозяин и ласково сказал:

– Не мучь дитю! Сохнет баран! Тоже лежит от здесь два часа.

Лектор смущенно замолчал, и лотерея началась немедленно.

3

В третий раз собрание встретило лектора с восторгом:

– Пришел, пришел!

– А мы вас ждали-ждали!

– А мы вас жда-жда-жда!

– Можно и начать!

– Мме-мме-мме! – раздался звучный бас.

Лектор глянул в сторону баса и обомлел.

Бас принадлежал взрослой корове шестнадцати пудов весу. – Итак, начнем! – возвестил член союза Феодулий. – Би-ле-ти-ки кладутся в шапку и… Прошу желающих проверить.

Корова приветливо посмотрела на лектора голубыми своими глазами и засмеялась.

Остальная политграмотная лотерея продолжалась в страшном гаме.

4

Так это у вас происходит, дорогие чертковцы, или, может, иначе?

...

Ассортимент «Четырех королей»

Всё более учащаются случаи принудительного ассортимента. Вместе с ситцем покупателя заставляют брать совершенно не нужные ему неходовые товары.
Из газет

Настасья Пицун, жена своего мужа, деповского слесаря Пицуна, мать пятерых маленьких и вконец оборвавшихся Пицунов, не вытерпела отсутствия мануфактуры в родном ТПО и помчалась за ситцем в ближайший городок.